FC Dnipro

просмотров: 9349 коментариев: 9 

Роман Зозуля родился в Киеве 17 ноября 1989 года. Воспитанник киевского Динамо. За первый резервный состав Динамо-2 провел 58 матчей, забил 10 голов. 11 мая 2008 года дебютировал в Премьер-лиге в матче Динамо — Ворскла (2:1). Но из-за конкуренции появлялся на поле нечасто. В сезоне 2008-2009 победил с клубом в чемпионате Украины, обладатель Суперкубка Украины, в 2011 году перешел в днепропетровский Днепр. В национальной команде дебютировал 2 июня 2010 года в товарищеском матче со сборной Норвегии, в котором забил единственный мяч. Участник чемпионата Европы среди молодежных команд 2011 года в Дании.

Кто еще из наших форвардов (про легионеров даже упоминать не хочется) так отчаянно, самоотверженно, раз за разом, вступает в единоборства с самыми атлетичными, высокорослыми защитниками и нередко выигрывает их? Кого еще можно назвать, кто при относительно небольшом росте мастерски забивает головой? И кто еще от первой до последней секунды так самозабвенно отдается игре?

Хотелось бы, конечно, в интересах читателей, болельщиков пообщаться с Романом. Но, увы, как оказалось, парень он очень скромный, стеснительный и давать интервью категорически не желает. К тому же нынешнее поколение молодых звезд за редким исключением (например, Андрей Ярмоленко) страшится журналистов, опасаясь высказать что-либо лишнее и тем самым вызвать недовольство руководства клуба. А если и дают интервью, то произносят штампованные, ничего не значащие фразы. То есть в этом отношении им далеко до профессионалов, и сравнивать их с западными звездами не приходится.

К счастью, у Романа уникальная футбольная мама, которая настолько отождествила себя с его жизнью, устремлениями, заботами, переживаниями, мыслями, что диву даешься. С позволения сына Елена Васильевна согласилась дать интервью вместо него.

Другим моим собеседником стал Александр Александрович Лысенко, заслуженный тренер Украины, детский наставник Ромы. За 20 лет работы в киевском Динамо он подготовил четыре выпуска талантливых ребят, среди которых Андрей Шевченко, Артем Кравец, Рустам Худжамов, Сергей Мизин, Вячеслав Кернозенко, Сергей Костюк…

— Александр Александрович, как можно выявить и подготовить будущую звезду? Они как-то изначально выделяются?
— Когда был молодым трене­ром, думал, что я — как маг, волшебник, любого мальчишку сделаю звездой. А сейчас твердо уверен, что могу ему только помочь. Знаете, как в медицине: главное — не навреди, если сможешь — помоги.

— И вот появляется некий мальчик Рома…
— Не он появляется, а я у них появляюсь. Я как раз выпустил ребят 82-го года рождения, и мне надо было принимать 89-й. До меня с ними работал покойный Леонид Островский, другие тренеры, которые их набирали. Рома к этому времени уже был матерым девятилетним ветераном. Лидер, боец. Ершистый, подвижный. С пониманием, с самоуважением.
Был такой эпизод. Сидели Рома и его друг Андрей Фартушняк (у него потом были проблемы со здоровьем), я к ним подошел, и мы беседовали — как старший с маленькими. Они начали хвалиться, как они тренируются, то да се. Я им: «Да подождите, играйте пока. Мне бы, — говорю, — найти среди вас более или менее настоящего футболиста». А они заявляют: «Вот два уже точно есть!». Любопытный момент, я его помню, как сейчас. Насколько важно, что так может говорить девятилетний человек. Я считаю себя личностью и люблю работать с личностями, пусть даже маленькими.
В то время он был безусловным лидером команды, играл в нападении. Поначалу был несколько самоуверенным. Как-то забил за круг 27 мячей. А это очень много в детских командах. Подходит ко мне: мол, он такой крутой, забил столько мячей, трех голов не хватило. Я его осадил: «Рома, ты научись сначала в ворота попадать, и у тебя будет не только 30, а больше». То есть я не стал восторгаться его успехами, а уже покритиковал. Он после этого бурчал на меня.
К учебе он не очень хорошо относился. Я воевал с ним. Когда проводишь с человеком вместе почти 10 лет, поверьте, возникает немало разных ситуаций. Приходилось потихоньку его формировать как человека, как личность. Вооружать его какими-то футбольными умениями, да и по жизни воспитывать.
Сейчас Рома — прекрасный человек, у него огромная любовь к футболу, и очень важно, что он развивается. Мы недавно встретились, я ему говорю: «Ты вышел на определенный уровень, не останавливайся, иди дальше». И вижу, что он движется хорошо.

— Это вы определили его в нападение?
— При чем здесь я? Определяет жизнь, я помогаю всего-навсего. Было немного другое. Расскажу сначала об Андрюше Шевченко. Я с ним работал последние два года — после того как принял команду от Александра Шпакова, а тот уехал за границу. Андрюша тоже играл впереди. Пока я не понял, что он не нападающий первого темпа, как мы говорим, а второго, из глубины, поэтому чуть-чуть отодвинул его назад.
Недавно мы с ним беседовали. Дело в том, что я читаю лекции в Центре лицензирования Федерации футбола Украины, где Андрей как раз учился, чтобы получить тренерскую лицензию. «Спасибо вам большое за то, — сказал он, — что вы нашли мне место на поле».
Рома тоже не типичный центральный нападающий. Его сейчас так используют, но это дело тренера, который считает, что он должен выполнять, на его взгляд, необходимые для коллектива обязанности.
Я Рому также сначала выдвигал вперед, а потом его поставил, как Шевченко, чтобы он играл из глубины. Это его место, где он может максимально проявить себя, свои ценные качества — жажду борьбы, не­уступчивость, нацеленность на удар, на гол. Мы это воспитывали довольно долгое время. Ну как воспитывали? У него это в крови, а мы просто развивали, и все.

— У вас были с ним серьезные разговоры?
— У него происходило становление, как у каждого мальчишки. Мы все бежим, кого-то пытаемся опередить… А тут появляется взрослый чудак, который говорит: «Рома, надо сделать вот это, надо поработать вот над этим». А оно скучно, хочется побыстрее, понимаете? И приходилось где-то осаждать, наказывать, приводить в чувство.

— Наказывать как?
— Каждая ситуация требует своего подхода. Есть моральные наказания, отстранение от игр, тренировок.

— Что вы скажете о Елене Васильевне, его маме?
— Она фантастический человек. Огромная умница, подчеркиваю это. Относилась всегда к сыну как к взрослому человеку. Все эти годы была председателем родительского комитета команды. Занималась всеми вопросами исключительно добросовестно. Ей было очень тяжело. Рома — ранний ребенок. Рос без папы. Дедушка им помогал. Я его видел недавно, обнялись. Он такой живчик, энергичный. Молодец!

— Что осталось в нем неискорененное, то, что в игровых моментах может подвести?
— Некоторая горячность. Он очень горячий парень, с настоящими эмоциями. Момент игры с Металлургом в Донецке. Там были претензии к судейству, но я не собираюсь оценивать действия арбитра.
Якобы за нарушение в пользу Днепра не дали пенальти. А потом Рома завелся, начал возмущаться, шуметь. Его удалили, он шел, что-то выкрикивал, махал руками, ногой попал по микрофону, который стоял рядом. Такой не очень красивый эпизод. Был дисквалифицирован на три игры.
Это его характер. А после (и я в этом ни секунды не сомневаюсь), успокоившись, если не плакал, то, как минимум, расстроился очень сильно. А так он парень достаточно взрослый. И если понимает, что развитие — это бесконечный процесс, то будет и дальше расти, избавляясь от того, что ему мешает.
В киевском Динамо в него не верили. И вот он попадает в Днепр к испанскому тренеру Хуанде Рамосу, который, наверное, кое-что видел в своей жизни. И тот ему, оказывается, безоговорочно доверяет. Хотя там есть и Селезнев, и Калинич, и другие ребята.
Так же безоговорочно доверяет Роману и Михаил Иванович Фоменко, тренер национальной сборной, человек принципов. Несмотря на приличную конкуренцию на эту позицию. И все благодаря человеческой надежности и отдаче Романа. Вот что главное.
Конечно, нужно обрастать умениями. Не только бороться и толкаться, но делать игру тоньше и хитрее. И он уже делает большие шаги в этом направлении.

— Два поединка с французами в плей-офф. Что произошло с нападающим Зозулей во второй решающей игре после первой, где он стал героем?
— Я выскажу свое мнение, и меня зовут не Иисус Христос. Французы не новички в футболе. В первой игре Роману противостояли два интеллигентных защитника — Косьельни и Абидаль. Это очень сильные игроки, но они не нацелены на борьбу, на сражение. И Роме удалось за счет исключительной подвижности, боевитости поставить их в тяжелые условия. Почему? Потому что он навязал им очень много борьбы, заставил их нервничать.
Но вы понимаете сами, что три дня между такими играми — это недостаточно. Рома отдал много сил. Французы прекрасно поняли, что он был ведущей фигурой на тот момент в Киеве. Они тут же меняют пару центральных защитников на другую пару.
И если помните, на седьмой или восьмой минуте один из них, очень атлетичный, прыгнул на Рому и крепко его ударил. Я убежден, что это было сделано специально, чтобы сбить эмоциональный настрой. Прошло еще немножко времени, и его еще раз хорошенько двинули.
Но там проблема была не в Роме. Мое мнение: средняя линия сыграла осторожнее, чем надо было. Полузащитники очень глубоко садились. Поэтому Зозуля остался без поддержки. Даже когда мяч прилетал в переднюю линию, некому было ему помочь.
Повторяю: это мое личное мнение. У меня есть определенный опыт, свое видение ситуации. Я работал не только в киевском Динамо, в последние годы тренировал юношеские сборные Украины, в которые входили Ярмоленко, Коноплянка, Степаненко, Кравец, тот же Зозуля. Был главным тренером профессиональной команды в Африке.

— Роман всегда так хорошо играл головой?
— Да, это его родное, то, с чем он родился. Удар головой — самый непредсказуемый для вратаря, особенно после низких, резких передач. Все считают, что тут имеет значение рост. Но главное при ударе головой — расчет. Обратите внимание, пожалуйста: у Ярмоленко приличный рост, а он вообще головой не бьет, любит играть внизу. А у Зозули довольно скромные возможности, где-то 176 сантиметров, а он много мячей выигрывает, потому что блестяще рассчитывает их полет. Коноплянка даже пошутил, что Рома головой играет лучше, чем ногами.

— Как вы думаете, Зозуля созрел для зарубежного чемпионата?
— Это не я решаю. Тут вопрос не в том, что футболист едет неизвестно куда и не­известно зачем, а в том, чтобы найти свой клуб. Пример Андрея Шевченко показывает, как это важно. Роман — парень серьезный и своими играми доказал, что он футболист определенного уровня. За границей совсем другая обстановка, другие основы функционирования команды. Ты сам устраиваешь свою личную жизнь, а конкурируешь на тренировках, в игре. Поэтому если ехать куда-то, то взвешенно. Не просто лишь бы куда.

— Какие сегодня шансы у талантливого мальчишки со временем пробиться в основной состав команды, где преобладают легионеры?
— Тут беда украинского футбола. Сейчас на первом месте — бизнес, а не футбол, причем мощно организованный. Покупается «инвалид» за какие-то совершенно ненормальные деньги, дальше этого «инвалида» надо ставить. Если он более или менее легионер, то он, конечно, что-то может. А как быть с украинским пареньком? Его надо воспитывать, подводить к играм, оказывать ему доверие. Как Зозуле. Он ошибается, его снова надо ставить. Это должна карта очень здорово лечь.
Посмотрите, что происходит в украинском чемпионате. Если мы не выберемся из этого, футбол просто умрет. У нас многие клубы — надутые шары, которые болтаются на ниточках. Один клуб снимают с чемпионата, другой. В УЕФА — полный шок. Если мы не в состоянии навести порядок среди 16 клубов, что мы будем говорить о детско-юношеском футболе? Но это не значит, что все плохие. Например, у «Шахтера» продуманная, грамотная политика. А другие клубы — скачут, вкладывают огромные деньги, несопоставимые с тем, что получается в итоге.

— Каким в вашем понимании должен быть форвард?
— Жадным до гола. У меня есть такое выражение: нападающий — это дикий зверь, который, впервые попробовав вкус крови, будет жаждать ее снова и снова. Может быть, грубовато сказано, но, по сути, верно. Роман Зозуля именно такой — очень любит забивать, он хороший нападающий.

Мама Романа Зозули

— Елена Васильевна, Рома с детства мечтал о футболе?
— Не совсем. В шесть лет я повела его на бальные и спортивные танцы. Говорят, там мальчишки — большой дефицит. Он танцевал, ему нравилось. А у нас во дворе ребята постоянно играли в футбол, и Рома ходил к ним, смотрел. Они его брали в свою команду. И вот после двух месяцев однажды приходит ко мне и говорит: «Мамуля, я тебя очень прошу: можно я буду заниматься футболом?».
Я тогда к футболу как относилась? Это холодно, а он маленький, будет болеть. Говорю: «Сыночек, а как же бально-спортивные танцы? Я все-таки деньги заплатила». — «Мама, я все эти деньги отхожу, только, пожалуйста, поведи меня на футбол».
Мой папа Василий Иванович — большой любитель футбола, болельщик киевского Динамо, фанат, все матчи смотрит, поэтому поддержал внука в его желании.
Повел внука в спортивную школу на Лесном массиве, но там брали деток с пятого класса. А на Нивках, где находилась детская футбольная школа Динамо, сказали: «Еще маленький». На стадионе Динамо занимался с маленькими мальчишками тренер Юрий Алексеевич Шевченко — отрабатывал разные технические приемы. Потом туда приходили тренеры из разных клубов и выбирали тех, кого хотели.
Дедушка свой отпуск отходил с Ромой, передал его мне. И я все забросила, отказалась от своей личной жизни и полностью посвятила себя сыну. Стала жить вместе с ним одним футболом. Дедушка на трех работах трудился, чтобы обеспечивать нас материально, чтобы я ни на что другое не отвлекалась.

— Простите, а отец что?
— Мы развелись, когда Роме было два годика, потом мой бывший муж умер. Я это не афиширую и не хочу комментировать. Скажу, что Рома никогда не осуждал отца, я его против него не настраивала. Считаю, что отношения между взрослыми не должны сказываться на детях.

— Итак, посвятив себя сыну, вы вместе с ним стали постигать мир футбола…
— Помню мою первую встречу с Юрием Алексеевичем. Было уже прохладно, и я Рому тепло одела: колготки, рейтузы. Юрий Алексеевич — мужчина строгий, подошел к Роме, взял двумя пальцами за курточку и спросил: «Чья это капуста?». Я говорю: «Это мой сын» — возмущенно так, потому что ветер дует, дождь моросит. А он: «Быстренько раздеть!». И я сына раздевала со слезами. А Рома просил: «Мама, сними, пожалуйста, и это, и это».
Юрий Алексеевич дал Роме большую закалку. Приучил к дисциплине, собранности, к тому, чтобы никогда не опаздывать на занятия. Чтобы после тренировок нижнее белье было чистое, сухое. Мы у него пробыли ровно год, потом пришел Виктор Григорьевич Гроза и предложил тренироваться на Нивках. Так мы попали в киевское Динамо. Через год с Ромой занимался Владимир Викторович Новиченко, а после него наставником стал Сан Саныч Лысенко. При разных тренерах кого-то отчисляли, а Рома всегда оставался. Ему уже было девять лет.

— Какие уроки Рома, да и вы тоже, получили от Сан Саныча Лысенко?
— Много чему нас научил. Я до сих пор пользуюсь некоторыми его советами. Он хороший психолог. Когда ребята первый раз уезжали в Италию, мы, родители, очень нервничали. Все-таки поездка в автобусе, дорога дальняя. Сан Саныч подошел ко мне: «Вы что, переживаете, Елена Васильевна?». — «Да, и очень сильно». А он мне говорит: «Отпустите с душой — будет легко. Не отпустите — будет тяжело». Я этому научилась. И всегда все поездки проходили прекрасно. Сейчас, когда Рома выходит на поле, я тоже начинаю немножко нервничать. А потом — фуф, раз! — отпускаю душой. И как-то срабатывает.
Он предостерегал ребят от звездной болезни. К примеру, забьет Рома два, три мяча, я стою такая вся сияющая, довольная, а он скажет: «Это еще не показатель». Мог так резко это произнести, что думаешь: «Боже, действительно, это еще не показатель». Говорил, что не все ребята, которые в юношеском возрасте достигают таких успехов, как Рома, потом становятся футболистами, многие сходят с дистанции. Нужно медленно, но уверенно, не перескакивая, подниматься по ступенькам. Вот так по принципам Сан Саныча мы продвигались вперед.

— Каким было отношение тренера к Роме? Бывал ли он им недоволен?
— У тренера не было любимчиков. Едем, допустим, домой. Спрашиваю: «Сан Саныч на тебя кричал?». — «Сегодня нет». — «Значит, он нами недоволен». Я всегда считала, и сын со мной соглашался, что если Сан Саныч на тренировке ни разу не крикнул на Рому, не сделал ему замечания, значит, он им недоволен. Как для других мам, я не знаю. Такое было у меня понимание.

— Ваше внимание к сыну не было порой чрезмерным?
— Я ему, конечно, мама, но всегда была для него и как друг. Обговаривала с ним некоторые игровые, тренировочные моменты. Такого: «Ой, сынулечка, упал, ударился, бедненький» — не было. В подобных случаях говорила: «Ничего страшного, до свадьбы заживет. Ты работай, старайся, у тебя все получится, я в тебя верю».
Родители выбрали меня председателем родительского комитета при команде. Но я возле него не бегала, не сюсюкалась. В поездках вела себя со всеми ребятами одинаково. А он даже старался держаться от меня немножечко по­дальше. Я практически видела его меньше, чем других ребят.
Первая поездка была в Белоруссию. И я, как председатель родительского комитета, тоже отправилась вместе с ними. Сан Саныч удивился: «Такого у меня еще не было, чтобы я с мамой ездил». Мы в Минске жили в интернате. И когда они утром ушли на зарядку, я быстренько вошла в комнату и застелила им ровненько кровати. Появилась уборщица и изумилась: «Я такой команды еще не видела: все постели аккуратно уложены, все чистенько, никаких бумажек».
Но Сан Саныч сделал мне замечание: «Если я завтра после зарядки зайду и кровати будут застелены, то покупаю билет и вы едете в Киев». Я больше этого не делала. Только простыни все равно поправляла. Он, наверное, это замечал, но ничего больше не говорил.

— Как Рома учился? Что читал? Самообразовывался как-то?
— Это, конечно, вопрос интересный. Чтобы он много читал, я вам не скажу. Сан Саныч говорил, что футбол футболом, но каждый спортсмен должен быть образованным и умным человеком. Если честно, я к учебе сына в школе относилась не скажу, что равнодушно, но особо сильных переживаний, если сравнивать с футболом, не было.
Я не знаю, почему у меня так получилось, — как-то вместе с ним перешла на футбол. Не думала, что он будет играть в киевском Динамо, попадет в сборную… Просто хотела, чтобы сын был чем-то серьезно занят.

— На ваш взгляд, что у Романа не сложилось в киевском Динамо?
— Я не могу об этом судить. Рома старался на все 100 процентов, но, может, с точки зрения тренеров как профессионалов, не показал себя полностью. Рома сам говорил, что, видимо, где-то недоработал. Сильно переживал, но обиды ни на кого не держал.
Мое мнение: мне кажется, что в Динамо в него не поверили. Поэтому он не рас­крылся. Когда его отдали в Днепропетровск, там тоже поначалу было тяжело. Новая команда, эмоции, новое все. Но когда главный тренер в него поверил, Рома заиграл.

— В жизни, как известно, много соблазнов, искушений, и они погубили немало талантливых ребят, на которых возлагались большие надежды. Не было у Ромы желания посещать ночные клубы, бары, дискотеки, вечеринки с девушками?
— Само собой, этот период я прошла вместе с ним. И я была рада, когда у него появилась Марина, которая внесла много в его жизнь. Она уберегла его от соблазнов своей любовью. Такая девушка, которая не любит вечеринок, праздных гуляний…
Хотя Сан Саныч, когда у нас были собрания, предупреждал, что девушки могут мешать футболу. Это новые эмоции, переживания, когда в тебя сначала влюбляются, потом бросают.
И вот приходит Рома и говорит: «Мама, у меня есть Марина, я влюбился». Я немножко растерялась: всякие мысли. Но сказала: «Если ты любишь, буду любить и я». Я Маринку восприняла как своего ребенка, полюбила всей душой.

— Сколько ему было, когда он женился?
— Они расписались в 21 год, познакомились в 14 лет, в 165-й школе, когда у них был спортивный класс. Рома большую часть времени проводил с ней. Вместе гуляли, были счастливы, что нашли друг друга. Своей любовью создали собственный мир. Я очень благодарна Марине.

— Я заметил из разговоров с футболистами, что своевременная женитьба (как это получилось у Ромы — один из факторов успешной карьеры. Да еще если и дети у них. Вот у Ромы и Марины уже и дочка есть…
— Да, Каролинка, ей три годика. Умная, не по годам развитая, живая, подвижная, шустрая. Вся в папу!

— Роман доволен материальным вознаграждением, которое получает за свой футбольный труд? Насколько для него это существенно?
— Могу как мама точно сказать, что деньги у него не на первом месте. Я, конечно, сильно переживала, когда он в Динамо-2 впервые получил тысячу долларов. Это были очень большие деньги на то время. Возникли какие-то опасения, что такие суммы могут повлиять на него, изменить не в лучшую сторону. Но потом успокоилась. Не было никогда такого, чтобы Рома говорил: «Я хотел бы играть в таком-то клубе, потому что там больше платят». На первом плане у него всегда был только футбол. Играть и играть! Он всегда помогал мне, семье.

— Какие чувства вы испытали, когда Романа пригласили в сборную Украины?
— Душа разрывалась от счастья! Это была его мечта, моя мечта, чтобы он выступал за сборную и за него болела вся страна. Чтобы он проявил себя. Чтобы те люди, которые в него не верили, увидели, что Роман действительно может играть на самом высоком уровне.

— Можете его упрекнуть в чем-то после матча?
— Никогда никаких упреков относительно его игры с моей стороны не было. Он сам знает (как и каждый игрок), что делать на поле в той ситуации, которая возникает. И если в первом матче с Францией у него пошла игра, а во втором получилось иначе, значит, на то были причины. Где-то что-то не вышло. Не скажу ему, что он плохо сыграл. Он для меня как для мамы играет лучше всех!

— Бывает страшно, что он может получить серьезную травму?
— Такие моменты были. Когда в Италии, в игре с Фиорентиной, ему наступили на руку, у меня внутри все перевернулось: «Боже! Только бы перелома не было!». Но все обошлось.

— Чем Роман увлекается, помимо футбола? Какую музыку слушает?
— Ему нравится рэп. Еще они с женой занимаются большим теннисом. Когда приезжают Маринкины родители или я, мы нянчимся с Каролиночкой, а они в это время играют в теннис.

— На эти вопросы он и сам мог бы ответить, правда ведь?
— Вы понимаете, я не скажу, что он уж такой чересчур стеснительный. Но дело в том, что он не умеет и не любит афишировать себя, самокритичный…

— Каким он видит свое будущее?
— Я его об этом не спрашивала. Мне кажется, он так далеко не заглядывает. Уверена, что если он и дальше будет так работать — честно, трудолюбиво, — то достигнет больших успехов. Я горжусь своим сыном, в нем и мой труд, и дедушкин, и всех тренеров, которые его вели по жизни.

bulvar.com.ua

Зозуля продлил контракт на 4 года

Нагорняк: "Виноват только Зозуля"